Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. «Учится в первом классе». В Гомеле девочка пропала из продленки, а нашлась в реанимации больницы
  2. Антирекорд за 15 лет. В Беларуси была вспышка «самой заразной болезни» — получили закрытый документ Минздрава
  3. Тревожный звоночек. Похоже, исполняется неоптимистичный прогноз экономистов
  4. Кремль старается переложить вину за отказ от прекращения огня на Киев и требует выполнить условия, которые сделают Украину беззащитной
  5. «Не думаю, что что-то страшное». Попытались устроиться в госорганизации с подписью на последних выборах не за Лукашенко — что вышло
  6. «Беларусов действительно много». Поговорили с мэром Гданьска о наших земляках в городе, их бизнесе, творчестве и дискриминации
  7. «Давний друг» Лукашенко, который долго игнорировал приглашения посетить Минск, похоже, все-таки прилетит в Беларусь
  8. Правозащитники: В Дзержинске проводят задержания и обыски, повод — послевыборные протесты
  9. Почему Лукашенко больше не отпускает политзаключенных? И зачем КГБ устроил облавы на риелторов? Спросили у политического аналитика
  10. «У меня нет буквально никаких перспектив, и я буквально никому не нужен». Роман Протасевич рассказал, «как обстоят дела»
  11. В Польше при загадочных обстоятельствах погиб беларусский активист
  12. Битва за частный сектор: минчане отказываются покидать дома ради нового парка
  13. Что стало с «крышей» Бондаревой? Артем Шрайбман порассуждал, почему известная активистка оказалась за решеткой
  14. «У диктатуры нет друзей, есть только слуги». Писательница обратилась к сторонникам власти на фоне случившегося с Бондаревой
  15. Госсекретарь США заявил, что Трамп готов бросить попытки помирить Украину и Россию и «двигаться дальше» — при каком условии
  16. «Пути молодых мужчин и женщин расходятся»? Откуда растут ноги у тренда, о котором эксперты давно бьют тревогу (но лучше не становится)
  17. Кремль усиливает угрозы в адрес Европы. Эксперты — о том, что стоит за последними заявлениями в адрес Эстонии и Польши


В Германии прошел конкурс Unwort des Jahres («Антислово года»). Его жюри объявило самым «плохим словом» 2023 года термин «ремиграция» — это эвфемизм, который используют в правых кругах для обозначения принудительной высылки и массовой депортации мигрантов, пишет Tagesschau.

Федеральная служба по миграции и делам беженцев в Германии. Фото: Reuters
Федеральная служба по миграции и делам беженцев в Германии. Фото: Reuters

Конкурс антислов проводится в Германии ежегодно. Его жюри, которое состоит из профессиональных лингвистов, выбирает «победителя» среди слов, противоречащих принципам демократии, нарушающих права человека и использующихся для дискриминации.

Самым «плохим словом» 2023 года стал термин «ремиграция».

«В правых партиях и других правых и ультраправых группировках это слово стало эвфемизмом для требования принудительного изгнания и даже массовой депортации людей с миграционной историей», — объяснили члены жюри свое решение.

Этот термин действительно сейчас на слуху в Германии. Недавно издание Correctiv опубликовало расследование о встрече в Потсдаме, на которой присутствовали как некоторые функционеры правой партии «Альтернатива для Германии» (АдГ), так и отдельные члены правоцентристского Христианско-демократического союза (ХДС). Там как раз обсуждались планы «ремиграции», причем под этим термином подразумевалась принудительная депортация из Германии людей иностранного происхождения.

На второе место жюри конкурса поставило слово Sozialklimbim («социальные хитрости»), которое использовалось в ходе дебатов о социальном обеспечении и детских пособиях. По мнение экспертов, такой термин унижает людей с низким доходом и в то же время стигматизирует группу детей, которые страдают от бедности.

Третье место заняло выражение Heizungs-Stasi («отопительное Штази»). Лингвисты утверждают, что оно использовалось в качестве пропаганды против мер по защите климата, в том числе членами правительства канцлера Олафа Шольца. В нем содержится отсылка к бывшей тайной полиции ГДР Штази, которая была известна вмешательством в жизнь людей в якобы идеологических целях.

По мнению жюри, использование этого слова было неуважительным по отношению к жертвам служб госбезопасности в Восточной Германии.